Главный конструктор крылатых ракет

Знакомьтесь: Анатолий Николаевич ПАШКОВ.

Родился в 1937 году в селе Бехтеевка Корочанского района. Окончил Корочанскую среднюю школу и Харьковский авиационный институт. В 1963 году был направлен на работу в ОКБ-2-155 города Дубна Московской области. Сейчас это открытое акционерное общество «Государственное машиностроительное конструкторское бюро «Радуга» имени А. Я. Березняка» (МКБ). Прошел путь от молодого специалиста МКБ до главного конструктора направления. В этой должности трудится и в настоящее время.
Лауреат Государственной премии Российской Федерации в области науки и технологий. Заслуженный конструктор Российской Федерации. Удостоен многих других государственных наград.

– Анатолий Николаевич, вы единственный из членов землячества «Белогорье», живущих в Москве и Московской области, кому вручена Государственная премия в постсоветское время. За какие заслуги оказана такая честь?

– Государственную премию Российской Федерации я получил в составе группы из трех специалистов. Лауреатами премии мы стали за разработку и освоение серийного производства крылатой ракеты воздушного базирования, которая является основным оружием стратегических самолетов-ракетоносцев ­Ту-95МС и ­Ту-160.

Широкой общественности частично стали известны направления исследовательских, конструкторских и производственных приоритетов нашего МКБ, потому что недавно Президент Российской Федерации В. В. Путин проводил совещание, посвященное вопросам реализации программы по исполнению контрактов, касающихся производства высокоточного ракетного оружия, которое транслировалось по многим цент­ральным каналам. Как явствует из телетрансляций, отчет перед главой государства на эту тему держал и генеральный директор МКБ В. Н. Трусов. Благодаря его огромным усилиям было налажено серийное производство ракет. Владимир Николаевич Трусов удостоен Государственной премии Российской Федерации в области науки и технологий.

На разработке и производстве ракетного оружия «Радуга» специализируется с 1951 года. Хотелось бы подчеркнуть, что в нашем и в смежных коллективах трудились и трудятся преданные своему делу специалисты, которые за десятилетия создали уникальный научно-исследовательский и опытно-конструкторский комплекс, оснащенный современными стендами, экспериментальными установками и другим оборудованием. Каждая установка как живое существо, наделенное своими «привычками», своим характером. В каждую вложен труд целых династий. Поэтому когда в начале девяностых годов прошлого века наступили непростые времена, большинство опытных специалистов остались в коллективе, а не отправились, как тогда нередко было, искать призрачное счастье в торговле и в других «денежных» сферах.

Трудности были серьезные. После развала СССР разрушилась создаваемая десятилетиями кооперация предприятий оборонно-промышленного комплекса, занимавшихся разработкой высокоточного оружия. Некоторые из них «ушли в небытие» из-за отсутствия заказов и финансирования со стороны государства, некоторые оказались за рубежом. Многое пришлось начинать заново, по крупицам собирать и восстанавливать создававшийся на протяжении многих лет научно-технический и конструкторско-технологический задел в области разработки грозного оружия и его компонентов.

Необходимо было также практически заново создавать и внедрять систему перспективных исследований и разработок в разных областях науки и военных технологий, принимать чрезвычайно ответственные организационные и управленческие решения.

При этом основные усилия по созданию, техническому и технологическому совершенствованию высокоточного оружия и его систем были направлены на разработку оптимальных аэродинамических и конструктивных компоновок, повышение точности путем совершенствования бортовых систем управления, коррекции и конечного наведения, совершенствование двигательных установок, создание и внедрение высоко­энергетического, экономичного топлива, повышение мощности боевого снаряжения. Пришлось много работать над тем, чтобы добиться повышения скрытности ракет за счет снижения уровня демаскирующих признаков, повышения оперативности их применения за счет сокращения времени на подготовку и ввод полетных заданий. Мы не забывали и о необходимости всемерно снижать себестоимость оружия. Недавно я прочитал, что даже в современном автомобиле более 20 тысяч различных деталей. В боевой высокоточной ракете их намного больше. И каждую надо было довести до ума.

Если сказать откровенно, именно в это трудное время был создан основной прорывной научно-технический задел в области разработки высокоточных стратегических ракет. В силу конфиденциальности не могу рассказывать об исследовательских, научно-технических, конструктивных и технологических поисках путей решения стоящей перед нами задачи. Скажу лишь, что трудились, не считаясь со временем.

Не могу не привести два примера, характеризующих высочайший патриотизм нашего народа. Потребовался нам, скажем так, один агрегат, который бы придавал ракете некие определенные качества. В Мос­кве нашли организацию, которая, судя по ее потенциалу, могла выполнить работу. По­ехали к предполагаемым помощникам и ужаснулись. Была зима. В помещениях – запустение. На стенах – размороженные радиаторы отопления. На полу – замерзшее содержимое вышедшей из строя канализации. Кое-где тускло, сиротливо горели лампочки.

Нашли директора, высказали просьбу. «Ничем не могу помочь, – ответил. – Денег нет ни копейки. Видите, в каком все состоянии». Собеседник предложил походить по производству, поговорить с людьми. «Согласятся – значит согласятся, а не согласятся...». И директор развел руками.

Пошли искать. В полутьме одного из цехов видим мерцание огонька, шевелящиеся тени. Подходим. За керогазом сидят человек семь специалистов, греют чай. Люди в шапках-ушанках, в валенках, в фуфайках. На их фоне мы были одеты почти празднично. Увидев это, один из хозяев сказал, ерничая: «Гляди-ка, неужто инопланетяне пожаловали? Быть может, и деньги привезли? Будем инопланетянские использовать, а то от своих уже отвыкли – не дают».

«Деньги не привезли, а вот работой обеспечим», – ответили мы.

«Так у нас теперь рыночные отношения. Утром деньги, а вечером – стулья», – полушутя-полусерьезно отфутболивали нас собеседники.

В этом тоне разговор продолжался довольно долго. Может быть, он бы так и закончился ничем, если бы наша делегация не привела решающий аргумент. Мол, будем отсиживаться всяк в своем болоте – вся страна в болото превратится. Вроде собираемся строить новую Россию, а защищать ее нечем. Подействовало. Поднялся высокий седоусый мужчина и сказал басовито: «Не будем базарить, ребята. Мужики не для себя стараются – для государства. Рассчитаются. Может, персональную ракету выделят».

Вот тогда-то и появилась уверенность в том, что одолеем неурядицы. Имею в виду и наши неурядицы, и неурядицы в масштабах России. Обещание свое смежники выполнили. Поставленный на изделие агрегат полностью подтвердил наши прогнозы. Кстати, с помощниками своими примерно через полгода мы рассчитались и как бы побратались. Я и сейчас вспоминаю коллег с душевным трепетом. Достойные люди!

И второй пример. Изготовленные опытные и экспериментальные приборы требовалось проверить в реальных условиях, чтобы сделать соответствующие выводы. В том числе оценить возможности отечественных технологий. Собрали экспериментальную ракету. Летный эксперимент предусматривал, чтобы ее полет сопровождали самолеты. Но они не могли взлететь – денег на топливо не было. Пришлось в коллективе, как говорят, пустить «шапку по кругу» и просить у людей финансовой помощи по принципу – кто сколько сможет. Деньги были собраны. Вы помните те времена. Средств у каждого работника тоже было не густо. Но, как говорится, коль нужно для страны, значит, нужно – за ценой не постоим.

Пуск ракеты прошел успешно. По его результатам было доложено во все государственные инстанции – Россия обладает отечественными технологиями для создания высокоточных ракет. А вскоре начались государственные испытания нового мощного оружия.

– Анатолий Николаевич, во время вручения Государственной премии Российской Федерации президент отметил, что благодаря вашему таланту главного конструктора совершен настоящий прорыв в создании крылатых ракет воздушного базирования. Особо подчеркивалось, что это – высокоточное оружие. Не могли бы вы рассказать читателям «Белгородской правды», чем отличается высокоточная ракета от ракеты «простой»?

– Тем же, чем современный автомобиль отличается от автомобиля тридцатилетней давности. Вроде и назначение одно и то же, а по сути это две разные машины. На недавнем совещании по разработке высокоточного оружия дальнего действия, о котором я уже упоминал, глава государства охарактеризовал его как оружие, которое становится все более и более важным фактором неядерного сдерживания – может быть, даже одним из самых существенных. Президент подчеркнул, что оно интегрирует в себе и системы разведки, и системы управления, и системы доставки и поражения.

В частности, в короткие сроки была создана высокоточная автономная система маршрутной навигации ракеты на базе инерциальной навигационной системы с коррекцией по профилю рельефа местности, были найдены способы высокоточной коррекции и конечного наведения оружия.

Для снижения заметности ракеты в pадиолокационных полях создаются малоотражающие аэродинамические конфигурации, разрабатываются и применяются радиопоглощающие конструкционные материалы и покрытия, пассивная и активная радиотехническая защита информационных датчиков систем наведения.

Разработка перспективного высокоточного оружия невозможна без создания современных комплексов математического и полунатурного моделирования с програм­мным продуктом высокого уровня, развития экспериментальной и лабораторно-испытательной базы, современного высокотехнологичного производства, привлечения квалифицированных научно-технических и производственных кадров и молодых специалистов. Вот за счет использования всего этого арсенала средств и была создана современная стратегическая ракета высокой точности, которую глава государства назвал альтернативой ядерному оружию и которая не уступает, а по ряду показателей превосходит лучшие зарубежные образцы.

– В одном из ваших альбомов увидел фотографию с такими словами: «Четко, слаженно, красиво. Спасибо». Подпись: В. Путин. Кого благодарил президент?

– История благодарности такая. В 2005 году глава государства на стратегическом бомбардировщике Ту-160 в качестве командира ракетоносца с одного из подмосковных аэродромов летал в район учений дальней авиации Военно-воздушных сил и Северного флота, о чем в свое время сообщали средства массовой информации. Самолетом управлял заместитель командующего дальней авиацией. Поскольку в ходе полета планировалось произвести пуски ракет, сотрудники МКБ участвовали в его подготовке. Полет прошел нормально. Поставленные задачи были выполнены. У президента было хорошее настроение. Перед полетом на стратегическом ракетоносце В. В. Путин прошел предполетную подготовку и медицинский контроль, инструктаж по технике безопасности и системе катапультирования, переоделся в летную форму. Сотрудники сделали прекрасные фотографии главы государства в летной форме, которые подарили президенту. После проведения успешных пусков ракет по реальным целям в условиях, приближенных к боевым, на одной из фотографий он и написал слова благодарности экипажу самолета и создателям комплекса авиационного вооружения.

– Поставляется ли созданное коллективом оружие на экспорт?

– Конечно. Противокорабельная ракета «Москит», единственная в мире крылатая ракета, скорость которой на малых высотах более чем в два раза превышает скорость звука, в свое время была поставлена в составе вооружения эсминцев Китаю. Она вобрала в себя более 30 изобретений и научных открытий. При подлете к цели ракета как бы стелется над волнами, выполняет противозенитные маневры. Поэтому уклониться от нее крайне трудно. Конструкция «Москита» такова, что он устойчив к ядерному взрыву. Ему по силам пробить корпус любого корабля. Взрываясь внутри, ракета способна пустить на дно и корабль среднего класса, и даже крейсер. По оценкам специалистов (как ­отечественных, так и зарубежных), «Москит» является лучшей противокорабельной ракетой в мире.

Достойное оружие класса «воздух – поверхность» МКБ разрабатывает и производит для дальней и фронтовой авиации. Скажу об одной детали: дальность полета некоторых высокоточных ракет такова, что, находясь в небе России, стратегический ракетоносец с помощью нашего оружия способен поразить цели в Атлантическом океане. Однако об экспорте такого класса высокоточного оружия в силу понятных причин речь не идет.

– Вы приводите тактико-технические данные самого современного оружия. Вас не смущает, что они будут опубликованы в открытой печати? Изменились ли сейчас подходы к охране государственной тайны?

– Не смущает. Я говорю о потенциальных возможностях оружия, не раскрывая конкретных сведений. Если кого интересует конкретика, ее можно узнать в Интернете.

Учитывая своеобразие второй части вопроса, приглашаю вас вместе со мной обратиться к четырехтомному труду «Триумф и трагедия «Энергии» (раздумья главного конструктора)», которая была издана в 1998–2000 годах. Автор – главный конструктор космической системы «Энергия-Буран» и ее ракеты-носителя «Энергия» Борис Иванович Губанов.

Многие мысли Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской премии крайне современны. Есть любопытные эпизоды, касающиеся охраны государственной тайны. Вот рассказ Бориса Ивановича Губанова о первой командировке из Днепропетровска в Арзамас-16, где создавалось атомное оружие. Читаем: «Приехали в Москву. В Минсредмаше нас провели по всем необходимым кабинетам, где получили «добро» на въезд в зону. Затем мы подписали личные обязательства, по которым не имели права рассказывать о месторасположении центра даже своим непосредственным начальникам. После этих процедур нам дали адрес конторы, которая находилась в районе речного вокзала. Там объяснили, куда мы должны прибыть на следующий день, назначили время. Местом следующей встречи оказался аэропорт, куда мы прибыли заблаговременно. Сидим у статуи Сталина, читаем газеты, волнуемся, не забыли ли о нас. Ровно в восемь подсевший молодой человек наклонился к нам и назвал наши фамилии. Мягко говоря, мы оторопели от неожиданности. Детектив предложил нам следовать за ним. В небольшом тамбуре находилось человек десять. Во главе с майором охраны мы последовали к самолету ­Ил-14. Перед входом у нас еще раз проверили документы. По очертаниям лесов, речушек мы пытались определить, куда летим...

Через два часа самолет начал снижаться, и мы увидели сначала одну полосу ограждения в несколько рядов колючей проволоки, затем вторую, за которой находилась посадочная полоса». И далее. «Этот город стал известен монастырем и преподобным Серафимом Саровским. Поселение стало называться Саровской пустынью, затем Саровом. Здесь находился святой источник, привлекавший тысячи паломников. Потом место вокруг монастыря застроили жилыми кварталами, конструкторскими и лабораторными корпусами, а весь район окружили двухкольцевой дорогой с многорядной колючей проволокой и охранной системой. Зону охраняли спецподразделения КГБ. Город в закрытой переписке именовали Арзамас-16, в открытой – Мос­ква-300...».

Еще любопытная фраза. «В конструкторских и лабораторных корпусах предприятия Арзамаса-16 работали точно так же, как и у нас, – по 14–16 часов в сутки. Отличие заключалось в том, что здесь каждая группа имела отдельную комнату, общение между сотрудниками строго регламентировалось».

Этими цитатами хочу подчеркнуть, что охране государственных секретов всегда уделялось и уделяется особое внимание. Работа строится с учетом важности решаемых задач, местонахождения предприятия и так далее. Меняются ее формы и методы. Думаю, что кое-что из того, о чем мы прочитали у Бориса Ивановича Губанова, кануло в Лету. А кое-что здравствует и сейчас. Изменения происходят и у нас. В частности, в советские времена город Дубна, где расположено МКБ, был закрытым городом. После распада СССР его может посетить любой желающий.

– В уходящем году исполнилось 50 лет вашей работы на «Радуге». Все ли сложилось так, как хотелось?

– Думаю, что все сложилось даже лучше, чем мечталось в начале творческого пути. Иной раз и самому не верится, что обыкновенный сельский мальчишка из глубинки стал главным конструктором высокоточных крылатых ракет стратегического назначения воздушного базирования. Мы создали и обладаем научно-техническим потенциалом, который позволяет разрабатывать оружие, по своим характеристикам значительно превосходящее возможности американских ракет типа «Томагавк». Надо отметить, что первыми в России мы прошли сложную, тернистую дорогу в суровые для Отечества годы, когда об укреплении обороны по-настоящему мало кто думал. Многим казалось, что «братание» с Западом – наше самое главное оружие, которое защитит от всех бед. А мы, профессионалы (ученые, инженеры, высококлассные рабочие), уже тогда хорошо понимали, что обновляющаяся Россия должна иметь все необходимое для отстаивания своих интересов. Время показало, что были правы в своем стремлении создать надежный ракетный щит для Отечества. Чувство выполненного долга не может не рождать положительные эмоции.

Их рождает и то обстоятельство, что создание перспективного высокоточного оружия дало толчок развитию таких научно-технических и технологических направлений, как электроника и точная механика, включая развитие отечественных технологий создания радиоэлектронной элементной базы для высокоточных бортовых систем и информационных датчиков.

Были также разработаны методологии экспериментальных исследований и стендовых испытаний образцов материалов и покрытий, элементов конструкции, узлов и агрегатов, двигателя и планера, по определению характеристик теплостойкости, теп­лопрочности, стойкости в агрессивных средах и так далее. Этими разработками наш коллектив тоже по праву гордится. Чувство гордости вызывают они и у меня.

Конечно, с детских лет пришлось много и упорно трудиться, чтобы стать тем, кем стал. Наша семья рано осталась без мужчин. Дед принял сторону большевиков, стал председателем уездной следственной комиссии. Однажды выехал по делам в Прохоровку. Там его схватили махновцы, долго пытали, водили по снегу босым. Затем казнили.

Отца не помню: погиб в 1942 году под Ленинградом. На руках у 28-летней, имевшей три класса образования мамы осталось нас двое: я и трехлетняя младшая сестра. Как все, ходил в школу. Как у всех, в первые послевоенные годы не было даже бумаги. Как-то учительница пригласила к себе домой, дала кипу исписанных тетрадей, посоветовав снять обложки и сшить их. Так и сделал. Получилась разноцветная тетрадь из зеленых, желтых, синих обложек. А первую книгу мне купили, по-моему, только в пятом классе.

Учился легко: выручала хорошая память. Но вместо уроков часто охотнее ходил на конюшню: любил ухаживать за лошадьми, особенно за жеребятами. Какое это было счастье – промчаться верхом на лошади по пробуждающемуся летнему селу! Ты будто вестовой, опередивший солнце и возвестивший начало нового дня. Увлеченность лошадьми, естественно, сказывалась на успеваемости. Однажды в шестом классе меня покритиковали за это. Дал себе зарок – исправлюсь! Первую четверть завершил с отличными и хорошими оценками, а последующие – только с отличными.

После окончания десятилетки намерен был поступить в военное летное училище. Не случилось – не прошел медкомиссию. Тогда поступил в Харьковский авиационный институт. Учился тоже как все. Жил копеек на 80 в день (по сегодняшним меркам, это, в лучшем случае, примерно руб­лей 80). Благо, горчица и хлеб в студенческой столовой были бесплатными. В составе студенческого строительного отряда ездил на целину убирать урожай.

Впервые по-настоящему столкнулся с профессией конструктора на «Радуге». Многое осваивал, как говорят, без отрыва от производства. Сутками. Месяцами. Годами. Ошибаются те, кто укладывает труд конструктора в такую незамысловатую беззаботную схему: утром пришел на работу, тебя в течение дня «озарило», ты воплотил озарение в чертеж и в конце рабочего дня со спокойной совестью пошел домой. Не озарит, если не будешь заниматься поставленной перед тобой задачей постоянно: днем, вечером, на работе, на отдыхе. Потому что конструктор ракетного оружия не столько профессия, сколько образ жизни. Ты предлагаешь новые образцы не швейных иголок, а ракет. Следовательно, ты на многие годы вперед определяешь благополучие страны, ее державную мощь, ее возможность отстаивать мир. Это означает, что высокая ответственность и высокий профессионализм – первостепенные качества конструктора оружия. Кроме того, разработать новый образец – полдела. Важно наладить его серийное производство. Тут тоже нужен характер.

Всегда стремился как можно больше учиться у авторитетных людей, меня окружавших. Хочу особо выделить первого главного конструктора нашего предприятия, лауреата Ленинской и Государственной премий СССР Александра Яковлевича Березняка, имя которого сейчас носит «Радуга». Несмотря на должность, награды и звания он был необычайно скромен, чрезвычайно уважительно относился к мнению коллег, никогда, даже в случае явных просчетов, не стремился загнать их в угол, чтобы «про­учить». Но особенно мне импонировали прямо-таки провидческие конструкторские способности. Во времена Н. С. Хрущева на одном из секретных совещаний говорили о перспективах развития оборонной отрасли на основе создания крылатых ракет. Все выступающие призывали к одному, спортивному девизу – быстрее, дальше, выше. Выступил и А. Я. Березняк. Его мысль: нужно работать над ракетами, которые не летали бы выше, а летали бы низко над землей и были бы менее уязвимыми. Прислушайся должностные лица к выводам гениального конструктора – мы бы были лидерами этого вида ракетостроения. Но тогда один высокий начальник сказал, что А. Я. Березняк не понимает политики партии. В результате высказанная идея начала находить воплощение лет через двадцать.
Моя работа хороша еще и тем, что предполагает постоянные контакты с политическими деятелями, военачальниками, видными конструкторами вооружения, трудовыми коллективами. Это общение иной раз позволяет заглядывать за горизонты нашего бытия и профессионально жить уже не вчерашним или сегодняшним днем, а днем завтрашним. Иначе нельзя.

Подробно рассказываю о своих жизненных перипетиях прежде всего для молодых читателей. Не переоценивайте себя, но и недооценивать не стоит! Мечтаете о большом деле – действуйте, не боясь трудностей! Есть желание и соответствующее образование, приезжайте к нам на работу – примем!

Мы должны быть едины – молодые и пожилые, люди разных конфессий, социального положения, политических взглядов. Потому что мы – граждане России!

По моему глубокому убеждению, авторитет любого государства зависит не только от военного, но и от нравственного потенциала общества: трудно рассчитывать на значимые успехи, если общность людей подобна случайно собравшейся компании, которую составляют хрестоматийные лебедь, рак и щука. Некоторые бывшие республики Союза ССР эту разобщенность постоянно демонстрируют, и какими бы то ни было мало-мальски весомыми достижениями в экономике и социальной сфере им гордиться не приходится. По­этому меня радует работа, проводимая на Белгородчине по формированию солидарного общества в регионе. Цели поставлены высокие – сделать так, чтобы, развивая экономику и социальную сферу, люди жили «не для себя, не для других, а со всеми и для всех». Желая землякам в наступившем году успехов в этой работе, думаю о том, что было бы очень хорошо, если бы их инициатива расправила крылья над всей страной, которая достойна великого будущего.

Источник: Газета «Белгородская правда»

• ← Пред. новость
• След. новость →