И на земле оставить добрый след

Книга Ильи Панина «И на земле оставить добрый след. Хроника семьи Паниных», строго говоря,  книга коллективная. Воспоминания о детстве, о семье, о прожитых годах написали еще и  четверо братьев Ильи Григорьевича и сестра. Каждый – по главе.  Каждый о былом – со своей точки зрения. Представляем небольшой отрывок мемуаров.

Отец наш, Григорий Иванович, родился в 1907 году в бедной крестьянской семье Ивана Егоровича (1884-1976 гг.) и Натальи Федоровны Паниных. Дед его, по имени Егор (отчество, к сожалению, в памяти потомков не сохранилось), по свидетельству старожилов села, в конце XVIII- начале XIX веков участвовал в крестьянском бунте, за что был арестован, вывезен из села и дальнейшая судьба его неизвестна. У мамы, Федоры Игнатьевны, родившейся в том же 1907 году, отец Игнат Николаевич и мать Матрена Ивановна (1876-1968 гг.), несмотря на то, что семья у них тоже была многодетная, были людьми состоятельными. Поэтому родители, конечно, были заинтересованы, чтобы дочь вышла замуж за парня из такой же семьи. Однако верх взяла любовь и они без особого удовлетворения, но согласились с ее выбором. А познакомились Федора и Григорий в церкви и, словно заручившись поддержкой сверху, уже не расставались после этой встречи до последних своих дней. Мамабыла глубоко верующей женщиной и, несмотря на то, что муж и взрослые дети мужского пола были коммунистами, каких-либо ущемлений для  исполнения ею религиозных обрядов в семье не было. Тем более мы были так воспитаны, что и тогда, и сейчас с глубоким уважением относились и относимся к верующим людям, ко всем нашим православным традициям. Я хорошо помню,  когда, будучи учащимся седьмого  класса, поздно вечером  сопровождал маму и крестную мать нашего младшего брата Александра к священнику на украинскую сторону через речку для его крещения. Делалось это вроде как в тайне от отца, хотяпо-моему, он только делал вид, что не замечает этого. А потом, как бы в порядке упрека говорил матери, что, мол ты все-таки окрестила Сашу, что она молча опускала голову и продолжала заниматься своим делом.

Отец и мать часто рассказывали нам о жизни в тяжелые тридцатые годы, о Великой Отечественной войне. К примеру о том, как в период коллективизации крестьяне сводили на общий двор лошадей, волов, стягивали  деревянные бороны, однолемешные плуги, вручную проводили весенний сев, косами с крюками укладывали рядки созревшей пшеницы, ячменя, овса. Отец, кроме того, работал прицепщиком на тракторах «Универсал» и .ХТЗ» (Харьковский тракторный завод), на молотилке снопов пшеницы, ухаживал за колхозным скотом. Все это ему пригодилось после того, как, вернувшись  с фронта, он возглавил один из двенадцати малочисленных колхозов, разбросанных по хуторам большого села Белый Колодезь. Назывался он «Красные осинки», а потом имени Л.Кагановича. После войны картина была печальная. Фашисты нанесли огромный ущерб сельскому хозяйству, но постепенно все налаживалось, колхозы крепли, в том числе и «Красные осинки», который занимал ведущее место в районе. Шел процесс укрепления колхозов и к концу 1950-х годов все двенадцать колхозов слились в одно крупное хозяйство, получившее название имени Н.Ф. Ватутина, нашего земляка, выдающегося полководца Великой Отечественной войны. Земельная площадь его составляла более одиннадцати тысяч гектаров, в том числе около семи тысяч пашни. В колхозе было около пятидесяти тракторов, более двадцати комбайнов, тридцать пять автомобилей и много другой сельскохозяйственной техники.

Григорий Иванович был председателем колхоза не по рекомендации сверху, а по авторитету среди сельчан, которые хорошо знали его и доверяли ему. Доверяли потому, что знали о его умении организовать дело, взять на себя ответственность при сохранении принципа коллективного руководства. Ведь колхоз - это коллективное хозяйство, поэтому и управлять им надо было коллегиально. Он считал необходимым советоваться не только с членами правления, бригадирами, звеньевыми на поле, но и с рядовыми колхозниками, особенно старожилами села. Он был требователен к себе и другим работникам. «Думать надо хорошо, а делать еще лучше, иначе толку не будет» - эти замечательные и наполненные хорошим смыслом его слова до сих пор вспоминают те, кто с ним работал в свое время.

Будучи малограмотным человеком, он в течение длительного времени возглавлял крупное хозяйство, даже тогда, когда практически все специалисты и его заместители имели высшее образование - агрономы, зоотехники, ветеринары, инженеры. Он не опекал их, но воспитывал, не был педантом, но требовал соблюдения установленных порядков, был строг, но не капризен, не жалел себя ни в трудах, ни в досугах. За это люди его уважали и ценили. На первом месте у него всегда были интересы колхоза, района, области и, без преувеличения, - страны, а потом уже личные, семейные, родственные.

Он редко об этом говорил, но и без слов было понятно по его практическим делам и по тому, как он переживал и огорчался, когда что-то не ладилось в хозяйстве или происходили события в мире, затрагивающие в той или иной мере интересы нашей страны. Вспоминается в связи с этим время конца 50-х-начала 60-х годов прошлого века, когда была развязана арабо-израильская война, так называемый Карибский кризис, перелет американского самолета-разведчика через границу вплоть  Урала. «Да, - говорил он, - одержали мы победу над Гитлером и объединенной Европой, восстановили народное хозяйство и думали, что ,то надолго, оказывается нет, не оставят они нас в покое, не дадут спокойно жить И двигаться вперед».

Уже значительно позднее, накануне и в начале так называемой перестройки.он почувствовал, что что-то неладное происходит в стране и оно чревато своими негативными последствиями. Стал больше читать, чаще включать телевизор и радиоприемник, задавать больше вопросов, касающихся перспективы развивающихся событий. На все эти события он реагировал более остро, чем мы, уже взрослые его дети. Мы говори ему, что ничего страшного, не бывает так, чтобы жизнь стояла на месте, чтобы не было никаких перемен, иначе - застой, топтание на месте и т.д. При этом мы видели и чувствовали, что такие ответы и разъяснения его не удовлетворяют. Конечно, как нам сейчас представляется, у него и в мыслях не было, что будет намного хуже, чем он ожидал, что это начало конца великой державы - России, носящей название СССР.

Вместе с тем, он понимал, что все зависит не только и, может быть, не столько от того, что происходит наверху, а берет свое начало и складывается из многих мелочей снизу доверху. Он внимательно наблюдал зa всем, что происходит в районе, колхозе, на фермах,  своем близком окружении. Не могу в связи с этим не вспомнить эпизод, произошедший где-то около 1982-1983 годов. Во время моего очередного отпуска мы со старшим братом Михаилом приняли участие в мероприятии за пределами села в лесу «Красное» с  участием колхозного и сельского руководства. Разумеется, при этом были уха, шашлык и, конечно, не без зпиртного. Отец был дома один, мамы уже не было в живых. Мы с 5ратом, исходя из самых добрых побуждений, решили при везти ему из леса ухи, шашлыков, но вопреки ожидаемой благодарности встретили такую реакцию, которая надолго осталась в нашей памяти. Он высказал нам все, что думал не только об этой увеселительной поездке в лес, но и о том, что происходит вокруг, за чей счет организуются эти мероприятия, до каких пор будет разбазариваться колхозная и государственная собственность, и понимаем ли мы - к чему все это может привести. Может, мы в какой-то мере и догадывались, а он глубоко понимал и острее чувствовал возможные последствия нарастающего, если можно гак выразиться, расслабления на всех уровнях власти того времени.

Отец был убежденным патриотом и никогда не менял своих убеждений. На первом месте у него всегда были интересы государства, общества. Он никогда вслух об этом не говорил. Однако незадолго до своей кончины наказывал детям, особенно сыновьям: «Берегите Советскую власть. Она помогла мне вас вырастить и в люди вывести». Когда я получил воинское звание «полковник», нельзя было не заметить, что он очень рад этому событию. Прихожу как-то домой, своим ключом открываю дверь и вижу, что он стоит перед зеркалом и примеряет мою папаху. «Папань, - говорю ему, - ты так молодо и стройно выглядишь, что хоть в строй станови тебя». Он, немного смутившись, снимает папаху, бережно кладет ее на кровать и говорит: «Вот видишь, сынок, родители у тебя по существу безграмотные люди, а тебе Советская власть такое высокое звание присвоила»,

Что касается семейно-бытовых вопросов, то жили мы как все, не выделяясь среди других, хотя отец и возглавлял крупное хозяйство. На селе в то время все-таки главной фигурой был председатель колхоза. Но мы совершенно не замечали этого и тем более, не претендовали и не думали о том, что должны жить лучше других.

В тяжелые послевоенные годы дети председателя пухли от голоданаравне с другими селянами, но лишнего взять в свой дом Григорий Иванович позволить себе не мог. Наоборот, как отмечалось на юбилейной встрече в сельском клубе, соседи приносили в дом Паниных кто что мог - кто краюху хлеба, кто миску борща. Вспоминали дети и об уроках и плодах воспитания в большой семье. О том, например, как на корню пресекались известные детские забавы на селе, связанные с набегами на соседские огороды и сады. Как-то один из сыновей Михаил принес в дом « трофей» от этих набегов и тогда провинившийся впервые узнал тяжелую руку отца, досталось и старшим сестрам, которые не углядели за младшим братом. Потом батя в письмах с фронта просил прощения у Михаила. Младший в семье Александр, уже значительно позднее, заметив как-то на огороде .»неучтенный» огурец, позвал маму. Та сказала: «Не трогай, сынок, это соседский». - «Так ботва же на нашей стороне!» - возмутился мальчик. Но спорить было бесполезно. Кончилось тем, что равновесие пацана все же было восстановлено. Шурик (так звали его в семье) подошел к соседу и в ультимативной форме потребовал: «Дед Кока, забери свой огурец с нашего огорода!»

Теперь уже, когда мы сами стали не только взрослыми, но и обзавелись детьми, внуками и даже некоторые - правнуками, осознаем, как же мы похожи друг на друга и по характеру, и по отношению к людям, и, прежде всего, к продолжателям нашего рода. Для нас, как и для наших родителей, всегда было главным, чтобы был порядок в семье, на работе, в быту, а значит, и в душе. И чтобы жила страна родная и чтобы все были счастливы.